Молодые учёные из Института биологии южных морей продолжают наблюдать за состоянием черноморской акватории. Регулярные исследования позволяют оценить концентрацию в воде ртути, цезия 137 и плутония. Как обрабатываются полученные данные? И какова роль старших специалистов в исследованиях? Расскажет Ольга Чернецкая.
Фильтрация морской воды из городской бухты для будущего анализа. Александра Стецюк исследует взятый образец на содержание ртути.
Тест — часть регулярного мониторинга. Всё дело в том, что ртуть — загрязнитель моря № 1 среди тяжелых металлов.
«Не могу сказать, что Чёрное море является опасным. То есть достаточно благополучная ситуация в отношении ртути. По крайней мере в Севастополе, у нас в бухте рядом с институтом», — говорит младший научный сотрудник отдела радиационной и химической биологии ФИЦ ИнБЮМ Александра Стецюк.
Учёные обращают внимание и на наличие в черноморской акватории радионуклидов. Объект исследования Оксаны Мирошниченко — цезий 137. Вещество распространилось после аварии на Чернобыльской АЭС. Мощность его излучения отслеживают на таком гамма-спектрометрическом комплексе. Аппарат вычисляет концентрацию цезия в пробах воды, грунта и донных отложениях.
«Мы изучаем многолетнюю динамику содержания цезия в Чёрном море за весь постчернобыльский период. И на основе этих результатов мы можем спрогнозировать, какая концентрация цезия в Чёрном море будет в будущем. Через несколько лет, через десятилетия. Поэтому наши исследования, можно сказать, прогнозные», — пояснила младший научный сотрудник отдела радиационной и химической биологии ФИЦ ИнБЮМ Оксана Мирошниченко.
Ещё один радиоактивный элемент, требующий наблюдения — плутоний. Сложный в изучении, но эффективный в ядерной промышленности, объясняет Владислав Проскурнин. В Чёрное море он попал так же, как и цезий 137 — после взрыва реактора на ЧАЭС.
Концентрации в акватории ртути, цезия и плутония — темы отдельных исследований и диссертаций. Новое поколение специалистов работает над ними не первый год. Прислушиваясь к советам старших коллег.
«Вы когда подходите к лесу, вы видите деревья высотой до 20 метров. Но вы не знаете, есть ли за этим всем лес. Уровень обобщения, который даёт наставник, если это особенно академик, он на столько высок, что вы можете вознестись над деревьями, увидеть что вокруг, увидеть лес. Также и в научных данных. То есть вы получили свои данные, получили какие-то закономерности. Может быть, вы даже их увидели. Но увидеть своё место в общенаучной картине мира помогает вот наставник», — заявил младший научный сотрудник отдела радиационной и химической биологии ФИЦ ИнБЮМ Владислав Проскурнин.
А помощь как раз заключается в подсказке, где искать нужную информацию, уверен академик Виктор Егоров. Он тоже начинал в Институте биологии южных морей. С его помощью создавался и отдел радиационной и химической биологии.
«У наставника бывает два пути воспитания учеников. Первый путь — это он должен просто лишь дать основное направление работ. И вообще говоря, формально выражаясь, дать человеку удочку, которой он должен поймать рыбу. А есть наставники, которые ведут от начала до конца», — уточнил академик РАН, научный руководитель ФИЦ ИнБЮМ Виктор Егоров.
Академик уверен, самостоятельность — важная черта для учёного. И чем больше навыков усвоено, тем лучше для научной работы.
Тем более, что исследования про содержание в морской воде как ртути, так и радионуклидов нужно рассматривать в комплексе. И не просто в контексте Чёрного моря, но и Мирового океана.
Ольга Чернецкая, Виталий Козловский, Михаил Кисиль
Подписывайтесь на «Вести Севастополь» в Telegram, YouTube, Дзене, Вконтакте, Одноклассники и Rutube
Чтобы сообщить об ошибке, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
