Какой квартал на Большой Морской в Севастополе считался самым красивым

Квартал на Большой Морской восстановил потомок армянских князей

В следующем году исполнится 70 лет, как завершился первый этап послевоенного восстановления Севастополя. За 10 лет строители возвели 700 тысяч квадратных метров жилья — на 100 тысяч больше, чем было в городе до Великой Отечественной войны. Хотя те, кто приехал поднимать Севастополь из руин, сами поначалу жили в палатках, сборных деревянных домиках и общежитиях. Один из них — Виктор Мелик-Парсаданов, автор, пожалуй, самого выразительного квартала на Большой Морской. О наследии этого архитектора — новая серия из цикла «Истории в камне».

Большая Морская могла быть выше на целый этаж

Декабрь 1948 года. На Большой Морской началось строительство новых кварталов на месте разрушенных в войну домов. Фундаменты уже готовы, а проекты ещё не утверждены. Среди архитекторов идёт настоящая битва за высоту зданий. В проекте Виктора Мелик-Парсаданова, которому дали квартал между Большой Морской, Одесской и Патриса Лумумбы, дома в 4-5 этажей. Московское начальство сначала соглашается с видением архитектора, но потом приходит телеграмма — снять везде по одному этажу. 

Четырёхэтажным остается лишь адмиральский дом — Большая Морская, 16 — и то потому, что он стоит не на красной линии, а в глубине улицы. 26-летний архитектор такое изменение проекта воспринимает эмоционально и остро. 

Приехав в ноябре 1945 года в Севастополь, Мелик-Парсаданов начал сразу же писать своей будущей супруге Майе Фонберштейн. Она была младше его на три года, и в это время еще продолжала учиться на архитектора в Баку. Майя Ильинична хранила эти письма всю жизнь: в них история восстановления Севастополя от первого лица, причём Виктор Паруйрович не скрывал от невесты всех сложностей при утверждении проектов и бытовых тягот: так письма приходилось писать в обеденный перерыв на работе, потому что по вечерам в общежитии не было света. 

Письмо от 5 февраля 1949 года:

Оправдать высокое доверие

Выпускник Бакинского индустриального института Виктор Мелик-Парсаданов по собственному желанию приехал восстанавливать Севастополь и в первые же месяцы работы сумел обратить на себя внимание коллег и начальства: талант сочетался в нем с невероятной трудоспособностью. Архив Парсадановых после смерти Майи Ильиничны разбирала Елена Овсянникова, и, можно сказать, стала биографом семьи архитекторов.

Письмо от 23 декабря 1945-го: 

Коллектив крымских архитекторов разработал девять проектов этого квартала, все они хранятся в городском архиве Севастополя. Мелик-Парсаданов представил один единственный вариант, он и стал победителем конкурса несмотря на то, что симферопольцы предлагали разную стилистику. 

Площадка под кварталом неровная, террасная, с понижением к Одесскому оврагу или канаве, как его кратко обозначали на многих планах. Кстати, до 20-х годов, до переименования в Одесскую улица называлась Канавной. К моменту освобождения Севастополь представлял из себя каменный хаос. И прежде, чем строить дома, нужно было расчистить место. Но куда вывозить строительный мусор? Решение появилось само собой: засыпать им овраг и разбить на его месте парк. 

Еще до выхода в 1948 году постановления Совета Министров СССР об ускоренном восстановлении Севастополя, главный архитектор города Юрий Траутман готовил пояснительную записку в правительство страны, в которой докладывал о проблемах в сфере строительства и перечислял все коллективы архитекторов, которые работают над восстановлением исторического центра. 

Напомню, носителю фамилии, о котором пишут в Совет Министров, всего 26 лет. 

Секреты «адмиральского» дома

Центральный дом квартала, расположенного напротив кинотеатра «Победа», проектировался для высшего командного состава Черноморского флота. Глубокие лоджии, система вентилирования, окна в квартирах выходят на восток и на запад. Дома по бокам от адмиральского только кажутся симметричными, но, если вглядеться, становится понятно — они разные. Кстати, Мелик-Парсаданов создавал и интерьеры магазинов на первом этаже. Этот квартал дает представление о пространстве, которое должно было стать максимально удобным для жизни. 

В цокольном этаже этого дома были предусмотрены кладовки для каждой квартиры, а во дворе — в подпорные стены были вмонтированы помещения для хранения дров. Газификация Севастополя началась только в 60-е годы, а до этого отопление в городе было печным. И архитекторы, проектируя кварталы, должны были учесть, где жильцы дома будут держать дрова. 

Память трёх жильцов — все они участники Великой Отечественной — увековечили мемориальными досками. Это вице-адмирал, начальник Политуправления Черноморского флота Иван Руднев. В конце 50-х, когда командовал эскадрой, здесь жил Виктор Сысоев. Позже он станет и командующим флотом. Но самый известный из жильцов — Герой Советского Союза Александр Мироненко. Лётчик-ас, он дослужился до генерал-полковника, командующего авиацией ВМФ СССР. В адмиральском доме он прожил почти 14 лет, когда командовал военно-воздушными силами Черноморского флота. 

Главный архитектор Юрий Траутман просил коллег делать фасады на Большой Морской более строгими, чем на Одесской, и получилось, что второстепенная улица выглядит выразительнее главной. 

Те же, кто строил эти величественные дома, поначалу жили в очень суровых условиях. На восстановление Севастополя приехали тысячи людей, а жилья в разрушенном городе для них не было. 

Письмо от 27 ноября 1945 года: 

Придя же на работу из гостиницы, а чуть позже общежития, Виктор Паруйрович рисовал колонны с богато украшенными капителями коринфского ордера, башенки, арки, лестницы с балясинами, проектировал квартиры на пять комнат. Впрочем, архитектор понимал, что на Одесской квартиры будут коммунальными, поэтому нужны большие кухни и раздельные санузлы. 

Весь квартал Мелик-Парсаданова в общей застройке выделяет кованая ограда, стилизованная под знаменитую решетку Летнего сада в Петербурге. 

Наследие Майи Мелик-Парсадановой

Окончив институт, из Баку с годовалой дочкой приезжает супруга и тут же включается в работу. Одни из самых известных её зданий в Севастополе — Дворец культуры строителей, ныне Центр культуры и искусств — и изящный дом по улице Луначарского. Майя Ильинична запроектировала его из двух секций. Построили только одну, зато наиболее выразительную. 

Ещё до того, как Виктору Мелик-Парсаданову доверили проектировать квартал на Большой Морской, он реконструировал здание отдела гидрографии Черноморского флота на Нагорной площади. С 57 года она носит имя Ленина. Построенное ещё в середине 30-х в лаконичном стиле конструктивизма, здание серьёзно пострадало в войну. Восстанавливали его уже по канонам неоклассицизма. Даже заброшенное, местами без стекол оно всё равно привлекает к себе внимание прохожих. В музее обороны Севастополя хранится эскиз гидроотдела, нарисованный Мелик-Парсадановым, а в городском архиве — его чертежи. 

Почерк архитектора можно проследить в жилых домах на Советской, Суворова, Терещенко, Гоголя. И как бы ни пытались собственники квартир испортить фасады остеклением, сетками, козырьками над балконами, дома все равно сохраняют свою красоту. Мелик-Парсаданов не только создавал чертежи, но и ходил потом на стройку — вел авторский надзор. Военморпроект в те годы построил треть всего жилого фонда.

Разные кварталы стали единым ансамблем

В 1952 году восстановленный ансамбль центра города был отмечен республиканской премией. Кварталы проектировали представители разных архитектурных школ Советского Союза, и для того, что получилось, слово «ансамбль» подходит лучше всего. Здания не перекрикивают друг друга, а дополняют и подыгрывают. Создается ощущение, что всё чертила одна рука. 

В 1961 году семья Мелик-Парсадановых переезжает в Симферополь: Виктора Паруйровича назначили на должность главного архитектора Крыма. И в республике он построил ещё около 120 зданий. Майя Ильинична 20 лет проработала в институте «КрымНИИпроект» главным архитектором разных мастерских и отделов. Советский классицизм ушёл вместе со сталинской эпохой, и на полуострове Мелик-Парсадановы проектировали здания уже в стиле модернизма. 

Майя Ильинична пережила мужа почти на 30 лет. Младшая дочь Алла тоже стала архитектором. Именно она и передала для публикации Елене Овсянниковой письма отца маме, по которым с точностью до дня можно проследить все этапы восстановления Севастополя с 1945 до конца 1949 года. 

Письмо от 30 ноября 1948 года:

Ольга Щирица, Виталий Козловский, Светлана Баева, Инна Худокормова