Трагедия крымского Титаника. 77 лет назад у берегов Крыма затонул теплоход "Армения"
В свой последний рейс теплоход "Армения" отправился из Ялты, куда пришел из Севастополя, эвакуируя раненых и медицинский персонал нескольких военных госпиталей. Но большая часть военных медиков осталась в осаждённом городе с ранеными. Кто продолжал помогать больным и раненым, даже когда надежды на спасение почти не осталось?
Поселок Камышлы. Здесь и в ХХI веке нет газа и даже воду жители привозят. Топят зимой дровами и ничто, кажется не может нарушить аутентичность места, одного из основных направлений в обороне Севастополя 1941 года.
"Этот музей бабушка создала в 2014 году, отобрала все самое ценное для нее, все эти фотографии, все эти экспонаты", - говорит Кристина, внучка ветерана Великой Отечественой во
Кристина - одна из многочисленных потомков Шевкие Абиббулаевой. А ей самой скоро 94. Попала в армию в 16. Про себя говорит - весит сейчас примерно столько же, когда стала санинструктором в 25 Чапаевской дивизии. Свидетель начала и конца обороны города, которая помнит всё: имена, даты, лица, детали.
"Меня нигде не потеряли, в самые трудные бомбежки, раненые там лежат, этому бегаю, этому бегаю, а мне говорят - ты маленькая была, как ты вытаскивала раненых? Двухметровые шнуры, ремень завязываешь, в сторону оттаскиваешь, а санитарная машина оттаскивает его в медсанбат", - говорит Шевкие Абибуллаева, ветеран Великой Отечественной войны.
Историк Степан Самошин уже несколько лет собирает материалы о медиках, оказавшихся в осажденном городе в 1941 году. Среди его удивительных открытий вещи Елены Кузнецовой. Она заведовала детскими книгами в городской библиотеке, а когда здание сгорело, пошла работать в госпиталь.
"Был у нее возлюбленный, настоящий герой, капитан сторожевого катера. Они расстались, а она писала ему письма и не знала о его судьбе, пока не пришел ответ что 1 ноября 1941 года он погиб. После войны она в Севастополь вернулась и проектировала здания. Проспект Хрусталева - её рук дело", - говорит Степан Самошин, научный сотрудник музея "35 береговая батарея".
О том, что город жил даже в самых трудных условиях - документальные свидетельства, которые открываются буквально у нас на глазах. Библиотекарь и волонтер Нелли Каневец совсем недавно обнаружила в архивах одной из семей ученический билет школы номер 3 и нечто необычное.
Когда я открыла этот ученический билет я нашла вот такую записочку - оказалась справка. Выдана Михаэль Зое, ученицы школы №3 в том, что ей сделана прививка от брюшного тифа",_ говоритНелли Канивец, волонтер музея "35-ая береговая батарея".
За всеми этими вещами конкретные 52 судьбы, а для "35 береговой батареи" это уж точно не абстракция. Здесь в скалах, в июле 1942 года, тысячи раненных. Среди них медицинский персонал. И ещё те, кто стирал километры бинтов. Одно из последних средств победить смерть.
Представить что пережили медики на последних рубежах обороны Севастополя очень трудно. По воспоминаниям здесь, на береговой батарее, ухаживать за ранеными приходилось уже без лекарств. Вот так - намочишь бинты в море и прикладываешь к ране. Соленая вода не дает ей гноиться, как мясо солишь.
Практически все врачи оставались с теми, кому нужна помощь до последнего. Многие отдавали свой пропуск на самолёт и шанс на эвакуацию женщинам. Сколько точно погибло в Инкерманских штольнях и под скалами 35 береговой батареи историки до сих пор затрудняются ответить.
Ксения Егорова, Антон Кузнецов, Михаил Кисиль
